Главная › Новости

Георгий Смирнов

Опубликовано: 31.10.2018

Георгий Смирнов УШУ

2.57

Информация о блоге

0 читателей

Читателей здесь не замечено

Это персональный блог.

России необходим правовой механизм экстерриториального уголовного преследования юридических лиц и репатриации преступного капитала из-за рубежа

Чистый отток капитала из России стремительно растет. Если в 2013 году из страны было выведено $62,7 млрд, а в 2012 году $54,6 млрд, то в только в 1-м квартале 2014-го, по оценкам Минэкономразвития, чистый отток капитала может составить около $70 млрд.

При этом, по данным Центробанка, около 60% денежных средств выводятся в рамках так называемых «сомнительных финансовых операций». Есть все основания полагать, что этот капитал составляют доходы от преступлений коррупционной направленности, налоговых и таможенных преступлений. Установить фактических владельцев таких средств удается в крайне редких случаях, не говоря уже о возможности репатриации этого капитала обратно в Россию.

Представитель Следственного комитета РФ Георгий Смирнов

Одной из проблем, без решения которой возвращение этих денег будет невозможно, является отсутствие в России правового механизма международного уголовного преследования юридических лиц. Между тем подобные процедуры предусмотрены законодательством большинства стран, правовая система которых претендует на звание развитой. Так, на основании закона США «О коррупции за рубежом» (FCPA, Foreign Corrupt Practices Act) только в 2011 году Министерством юстиции США, Комиссией США по ценным бумагам и биржам и ФБР было произведено около 140 уголовных расследований в отношении национальных и зарубежных компаний по фактам дачи взяток в различных странах мира. К уголовной ответственности привлечены такие крупные корпорации, как Siemens (сумма штрафа составила около $2 млрд), Halliburton ($600 млн), Daimler ($200 млн). За дачу взяток на территории России на сумму около 3 млн. евро к уголовной ответственности привлечена компания ЗАО «Мерседес-Бенц Рус», которой решением Суда федерального округа Колумбия назначено наказание в виде штрафа в $27,36 млн.

Представитель Следственного комитета РФ Георгий Смирнов про финансовые пирамиды

А поскольку основная масса незаконно выведенного капитала формируется за счет совершения налоговых преступлений, то в 2007 году в Кодекс внутренних доходов США была включена доктрина разумной деловой цели, которая предполагает признание незаконной налоговой выгодой результатов сделок, не преследующих никакой экономической цели, кроме как снижение размера налоговой обязанности. Ранее она применялась на уровне судебного прецедента.

Также был принят Foreign Account Tax Compliance Act (FATCA), который обязал банки, в том числе иностранные, раскрывать информацию о бенефициарах счетов американских резидентов. Эти положения создали правовую основу для экстерриториального уголовного преследования иностранных кредитных организаций, которым фискальные службы США начали выдвигать обвинения в пособничестве в уклонении от уплаты налогов американскими налогоплательщиками. В результате швейцарские банки во избежание уголовной ответственности заключили сделку с правосудием и выплатили крупный штраф. Однако самое главное в том, что американским властям, благодаря изменению законодательства удалось ограничить действующую много веков швейцарскую банковскую тайну. Схожие положения содержит и закон Великобритании «О взяточничестве» (Bribery Act).

Аналогичный правовой механизм необходим и России. Для этого в российскую правовую систему необходимо ввести уголовную ответственность юридических лиц и предусмотреть две процессуальные формы международного сотрудничества. Во-первых, направление Генпрокуратурой материалов возбужденного в России уголовного дела в компетентные органы иностранного государства для осуществления уголовного преследования виновных организаций. Во-вторых, в случаях, когда международный договор допускает более тесное интегративное сотрудничество, а также на основе принципа взаимности может быть предусмотрена возможность направить в иностранное государство для принудительного исполнения приговор российского суда в отношении осужденного иностранного юридического лица.

Эти меры позволят конфисковать криминальные активы, находящиеся на балансе юридического лица, зарегистрированного в иностранном государстве, а также передавать его потерпевшим. Кроме того, наличие в законодательстве подобных правовых механизмов сделает возможным ликвидацию юридических лиц и их обособленных подразделений, посягающих на интересы, охраняемые российским уголовным законом, а также принятие в отношении их иных мер уголовно-правового воздействия, в том числе штрафов, запрещения определенного вида деятельности и т.д.

В настоящее время российское законодательство предусматривает административную ответственность юридических лиц за отдельные действия или бездействие, тогда как аналогичные правонарушения для физического лица являются уголовно наказуемыми. Так, например, при даче взятки в интересах юридического лица виновное в преступлении физическое лицо подлежит ответственности по статье 291 УК, а организация, в интересах которой действовало это лицо, — по статье 1928 КоАП.

Однако этот институт непригоден для экстерриториального уголовного преследования юридических лиц. Во-первых, у Российской Федерации отсутствуют соглашения о сотрудничестве по делам об административных правонарушениях с подавляющим большинством зарубежных стран, куда выводятся активы. Во-вторых, административное судопроизводство в России осуществляется по упрощенной процедуре, что неоднократно вызывало критику Европейского суда по правам человека. Он указывал на то, что по критерию жесткости примененной к юридическому лицу санкции она соответствует уголовному наказанию, однако процедура установления этого наказания не согласуется с международными стандартами защиты прав обвиняемого в уголовном судопроизводстве (например, решение ЕСПЧ от 20 сентября 2011 года по делу «ЮКОС против Российской Федерации»).

Не случайно в странах Европы, где существует законодательство об административных правонарушениях, Германия и Италии, например, оно рассматривается не в качестве самостоятельной отрасли, как в России, а как неотъемлемая часть уголовного права. Процессуальная же форма привлечения к ответственности за рассматриваемые деяния унифицирована, то есть предусмотрена одним уголовно-процессуальным законом. Тем самым обеспечиваются единообразные международные стандарты обеспечения прав обвиняемых.

Например, в Германии наряду с Уголовным уложением существует также федеральный закон об административных правонарушениях 1987 года, который и предусматривает наказания за причастность корпоративных образований к преступлениям. В соответствии с § 46 (абз. 1) этого закона «общие уголовно-процессуальные законы (в том числе УПК ФРГ) имеют действие в том объеме, в котором законом об административных правонарушениях не предусмотрено особое регулирование».

Аналогичный подход реализован и в декрете Италии от 8 июня 2001 года № 231 «Об административной ответственности предприятий и учреждений». Его статьи 55, 59 и 61 содержат ссылки на УПК Италии в части правового регулирования регистрации сообщения о преступлении, возбуждения уголовного дела, предварительного расследования и судебного разбирательства.

Этот опыт говорит о том, что решать проблему «криминального поведения» российских юридических лиц с помощью совершенствования российского законодательства об административных правонарушениях не представляется возможным. Приведение административного судопроизводства в РФ в соответствие с международными стандартами защиты прав обвиняемого в уголовном процессе приведет к тому, что по громоздкости процедур оно будет сопоставимо с уголовным, что повлечет за собой размывание границ между этими формами отправления правосудия. Поэтому решить проблему ответственности юрлиц за причастность к преступлениям можно, только переведя общественно опасные деяния, совершаемые компаниями, в разряд преступлений.

Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.